Робер Кутюрье (Robert Couturier): декоратор-аристократ

Робер Кутюрье (Robert Couturier) — декоратор, который c состоятельными заказчиками говорит на одном языке. Неизменно входит в топ-десятку самых разнообразных декораторских рейтингов. Автор масштабных проектов по обе стороны Атлантики, он обладает уникальным опытом оформления роскошных американский резиденций.

Кутюрье — единственный отпрыск аристократического рода, рос в XVI округе Парижа, в доме бабушки, как музей, наполненном драгоценным антиквариатом. Его детство пришлось на 1950-е. «Тогда Париж был городом из XIX века. Мы не ходили по магазинам. Одежду шили по меркам у портного. И не очень-то общались с простыми людьми. Общество было страшно разделено — почти как в Индии». Учился в закрытом пансионе, потом — в знаменитой школе дизайна Камондо. Но еще подростком побывав в Нью-Йорке, влюбился в динамику этого города и в возрасте 25 лет перебрался туда (хотя и сохранил французское произношение своего имени Robert). В 1981 году основал собственную декораторскую фирму. Судьба Робера Кутюрье круто изменилась в 1987 году, когда миллиардер финансист сэр Джеймс Голдсмит, который мог бы нанять любого профи в мире, доверил 32-летнему Кутюрье реконструкцию, оформление и последующее обновление 20 000 акров своего королевства на тихоокеанском побережье Мексики. Декоратор должен был заниматься дворцом со сводами под названием Ла-Лома, многочисленными виллами и разнобразными домами для гостей. Позднее Кутюрье завершил грандиозную картину, оформив салон Boeing 757,  таунхаус на Манхэттене и французский замок Голдсмита.

«Он ненавидит современный стиль», — написал один критик. Но когда «ИНТЕРЬЕР+ДИЗАЙН» спросил декоратора, откуда такая неприязнь, Робер Кутюрье возмутился: «Меня неправильно поняли! Просто я пытался подчеркнуть значение классики. Ни одно творение не свалилось на нас с неба. Каждая хорошо сделанная вещь, тот же стул, содержит в себе всю историю этого предмета, включая романские образцы и разных людовиков. Он — этап эволюции дизайна. Мы живем в своей эпохе. Поэтому рабские, дотошные воспроизведения стилей сегодня недопустимы. Они скучны, а скука — это смерть. Единственный способ сохранить классике жизнь — объединять ее с современными элементами».

У входа в спальню дочери: консоль George и зеркало Bubble, диз. К. Макинтайр и Б. Хантцингер, студия Oly. На полу ковер The Rug Company по дизайну Дианы фон Фюрстенберг

Двадцать лет декоратор прожил в респектабельном Верхнем Ист-Сайде. Но потом решил упростить себе жизнь и объединить жилье с работой, для чего нашел дуплекс в Сохо: на одном этаже устроил офис, квартиру — на другом. Модный район нравился Кутюрье, однако его бизнес вскоре так разросся, что пришлось перенести личную резиденцию в один из новых домов со сплошным остеклением и открытой планировкой. «Я провел там ужасный год. Был сам не свой». Кутюрье вернулся в Сохо. Но до сих пор словосочетание «опен спейс» вызывает у него ужас (похоже, что упреки в нелюбви к современному стилю не беспочвенны). «У американцев такие забавные апартаменты: они объединяют гостиную с кухней! Французы на кухне никогда жить не станут, мы не так воспитаны. Впрочем, я не собираюсь существовать, как моя бабушка, и другим не советую — американская неформальность гораздо приятнее. Важно определить ее границы. И стены играют в этом важную роль».

Новый заказ — роскошные апартаменты в центре Манхэттена — стал для маститого декоратора Робера Кутюрье настоящим экзаменом. 

На стене между гостиной и столовой работа Х. Стажевского. Ваза из муранского стекла 1960-x (галерея John Salibello), и зеленая ваза Kimono, диз. А. Дзилио (галерея Maison Gerard). На стене слева фотоколлаж польского художника Т. Чечерского.

Гостиная. Диваны на основании из кориана по эскизам Р. Кутюрье. Керамическая ширма художника П. Лейна (галерея Cocobolo). Столик Cyclades, диз. Ю. Ле Галль, 8 экз. (Twenty First Gallery). На стене диптих Foule spectrale Ф. Конье (Galerie Daniel Templon).

В гостиной напротив дивана пара кресел Zeta, диз. П. Таттл (галерея Yves Gastou). У окна лампы-скульптуры Tree floor lights, диз. Р. Арад (галерея Yves Gastou), и мраморный стол Cumulus Й. Лаармана, 20 экз., 2010 (галерея Friedman Benda).

В обеденной зоне кожаные стулья Poltrona Frau вокруг стола Leaf голландца Й. Лаармана, 8 экз. (галерея Friedman Benda). У окна столик Plant (галерея Fumi). Потолочный светильник — работа А. Серфати (галерея Cristina Grajales).

В спальне хозяев кровать по эскизу Р. Кутюрье, мастерская Charles Jouffre. Стены обиты бархатом от Sahco. Декоративные панели с видом Нью-Йорка, ателье Based Upon. Смола, жидкий металл. Лампы Gstaad, диз. М. Фаббро (галерея Alexandre Biaggi).

В гостевой спальне кровать, диз. П. Кваден (Galerie du Passage). Кресло, диз. Г. Пеше для Meritalia (галерея Rossana Orlandi).

На стене в спальне дочери текстильное панно, художник К. Рейс, Maharam. Цифровая печать. Лампы Durer, диз. Н. Обаньяк, авторская работа. Кровать выполнена по эскизу Р. Кутюрье в мастерской Charles Jouffre.

Комната дочери. На ковре ручной работы, диз. Р. Холлгартен, диван по эскизу Р. Кутюрье, ателье Charles Jouffre. Журнальный столик ручной работы, ателье Pouenat Ferronnier. Торшер, диз. Ж.-Л. Домек для Jieldé, Future Perfect.

Обычно к Роберту Кутюрье обращаются с заказами как к тонкому знатоку эклектики. Он как никто другой умеет создать изысканный, выверенный микс из мебели и элементов декора разных эпох. Поэтому пожелание заказчицы — супруги крупного польского бизнесмена — сначала обескуражило Робера: она хотела, чтобы их с мужем новые апартаменты в одном из небоскребов Верхнего Ист-Сайда были оформлены в суперсовременном стиле. «Все остальное у них уже есть. Они владеют квартирой в Варшаве, виллой на берегу живописного озера в Польше, недвижимостью в Женеве, на Сардинии, а также роскошной яхтой. И все это оформлено в разных стилистиках». Робер воспринял заказ как вызов собственному профессионализму и ради этого, в порядке исключения, изменил своей любви к классике. Он решил, что, создавая интерьеры (общей площадью в 420 квадратных метров), будет отталкиваться от впечатления, которое произвела на него хозяйка.

Вид на столовую. На стене слева работа польского художника В. Фангора. Кресло Fredersen Miami Wingchair, диз. голландцы Й. Кранен и Й. Жиль, 2007, 12 экз. (лондонская галерея Fumi).

 «На нашей первой встрече она появилась безупречно одетая, вся в белом, короткая стрижка, прическа волосок к волоску». Этот образ — немного холодной, отстраненной, хорошо контролирующей себя женщины — Кутюрье передал в общественной части квартиры. Белоснежные стены, светлые полы, панорамные виды — атмосфера напоминает галерейное пространство. Приватная часть сознательно сделана более теплой и душевной, но не менее шикарной: здесь также преобладают предметы галерейного дизайна. «Моя клиентка оказалась удивительно легкой в общении, но одновременно аристократичной. Она привыкла к шику: путешествуя, берет с собой по меньшей мере шесть чемоданов от Louis Vuitton». Заказчики планировали бывать в Нью-Йорке лишь наездами, чтобы проведывать дочку-студентку, поэтому просили создать для нее в квартире отдельную — более молодежную — зону. Дочкина часть оформлена в менее формальном варианте, с элементами поп-арта. Каждое помещение квартиры, включая пять ванных и два гостевых санузла, получило у него индивидуальный облик. «Некоторые клиенты хотят, чтобы все комнаты были единообразными, но я нахожу это странным. Тем более когда комнат так много».  

В прихожей зеркало Miroir Freezing, выпущенное тиражом 20 экз. Его автор — Э. ван дер Стратен, один из фаворитов Р. Кутюрье. Стальной подсвечник No screw no glue, составленный из 140 элементов, — работа Й. ван Блейсвейкa.

В комнате дочери письменный стол, диз. А. Альбрицци (галерея Liz O’Brien), стул бразильского дизайнера П. Усеки, 1970-е (галерея Thomas Hayes). Двуслойные шторы выполнены методом лазерной резки (текстиль Sahco).

Фрагмент хозяйской спальни, на стене работа австрийца Г. Хельнвайна The Murmur of the Innocents 11 (галерея Barry Friedman). Скульптура Э. Валена Témoin (галерея Barry Friedman). Золото и медь.

Уголок отдыха в одной из комнат. Диван Amoenus, B&B Italia.

Столовая. Мраморная скульптура П. Одресси.

«Некоторые клиенты хотят, чтобы все комнаты были единообразными, но я нахожу это странным. Тем более, когда комнат много.»

Большая часть мебели и аксессуаров в интерьере, созданном Кутюрье, — вещи галерейного уровня, авторские работы, выпущенные в единственном экземпляре или ограниченным тиражом. Обычно такие коллекции складываются годами. Но, по словам Робера, все было куплено буквально за несколько дней. В Нью-Йорке они побывали в галереях Барри Фридмана, Кристины Грахалес, Лиз О’Брайн, Пола Касмина. В Париже — у Ива Гасту, Пьера Пасбона, Алена Элькабаса, Александра Бьяджи. Заказчица, не раздумывая, приобретала то, что рекомендовал ей декоратор. Отдельные предметы были изготовлены специально для этого интерьера. Большая часть диванов и кроватей выполнена по эскизам самого Кутюрье в лионском ателье Шарля Жуффра. Панели с изображением Нью-Йорка, украшающие стены хозяйской спальни, изготовили в Лондоне, в ателье Based Upon. А керамическая ширма, украшающая гостиную, заказана у художника Питера Лейна через нью-йоркскую галерею Cocobolo.

Один из любимых приемов Кутюрье — симметрия. Она характерна для парадных классических интерьеров. Здесь, в современной среде, декоратор применил ее неполную версию. Подушки на диване, лампы по краям, кресла напротив, диптих на стене — все это расставлено и развешено парами, что упорядочивает асимметричное по форме помещение и придает ему торжественный облик. 

Ванная комната, одна из пяти имеющихся в квартире, оформлена лаконично, в черно-белой гамме.