Всемирно известный промдизайнер Марк Ньюсон — автор самого дорогого предмета, проданного на аукционе. Проектирующий все, от колье до самолетов, универсал приехал в Москву на презентацию своего декантера, разработанного по заказу компании Hennessy. И дал интервью журналу ИНТЕРЬЕР+ДИЗАЙН.
Мейкер, не теоретик Я никогда не учился промышленному дизайну и даже особенно не понимал, что это такое. Для меня невероятно важно то обстоятельство, что изначально я учился на дизайнера-ювелира. Много работал руками, мой глаз настроен видеть мельчайшие детали. К любому проекту, в который погружаюсь, я отношусь как мейкер, человек, который должен это сделать сам.
Часы Atmos 561, Jaeger-LeCoultre. 2008. Хрусталь Baccarat.Для меня очень важно физически ощущать материал. Конечный продукт может быть очень технологичным, даже инновационным, но думаю о нем я все равно как мейкер. Мне важно понимать, как смастерить предмет, украшение или джет. Я не просто углубляюсь во все технологические процессы, я мыслю ими. Вообще не могу заставить себя думать о проектах иначе. Только так я решаю поставленные задачи. А моя работа и заключается в том, чтобы находить решения для поставленных задач.
Newson Aluminum Chair выпущен американской компанией Knoll.Фаберже и Гагосян Прямо сейчас мы с Ларри Гагосяном готовим новую выставку, которая должна открыться в январе-феврале 2019 года. Работа над этим проектом длится очень долго, фактически, как только мы закрыли последнюю выставку, сразу начали думать о том, что делать дальше. Проблема в том, что работа с Ларри — не единственный мой проект. Я должен все время отвлекаться, переключаться, в таком режиме все происходит не так быстро. Выставку мы готовим уже лет пять-шесть.
Кресло Extruded Chair. 2007. Мрамор. 8 экз. Gagosian Gallery.Ларри в принципе всегда очень расслаблен, но при этом он умудряется все время внядрять в сознание своих художников мысль о том, что надо делать следующую выставку, следующую и так далее. Вообще-то я никогда не против того, чтоб делать новую выставку, — я только за. Меня и толкать особенно не надо, просто времени в обрез.
Колье Julia. Boucheron. 2009. 2000 камней, 1500 часов ручной работы. Идея фрактального деления.На хорошую выставку в галерее действительно уходят годы. А то, что мы готовим с Ларри — невероятно амбициозный проект, такого никто не делал до сих пор. Я никогда не выбираю простые пути. Пока могу лишь сказать, что в этом проекте я снова вернулся к тому времени, когда работал ювелиром. Большой формат, но самое важное — детали. Детали как у Фаберже! Да, Фаберже — отличное сравнение. Проблема в том, что сейчас очень трудно найти мастеров в мире, которые могут делать искусную работу. Но у нас вроде получилось.
Особенности коммуникации Мне вообще трудно отрефлексировать то, что я делаю. По-английски мы говорим: «трудно увидеть лес за деревьями». Чтобы сформулировать какие-то качества моего дизайна, надо увидеть вещи со стороны, а я это не особенно умею — полностью погружен в процесс. Я — визуал, моя коммуникация с миром происходит через вещи и изображения. Слова плохо слушаются меня.
Lockheed Lounge. 1986. Алюминий, стекловолокно. Тираж: 10 + 4 авторских экземпляра + 1 прототип.Скульпторы ХХ века оказали на меня большое влияние. И не только скульпторы, все искусство ХХ века от русских конструктивистов до суперсовременного искусства. Но мне трудно назвать что-то конкретное, осязаемое. Почти не могу определить свой стиль. Я хотел бы надеяться, что в моих вещах есть какое-то вневременное качество, которое позволит им не устаревать. Поверьте, к этому стремятся большинство моих коллег.
Австралиец Я родился и рос в Австралии. Очень специфичное место для будущего дизайнера или художника. Это вам не Россия, не Италия или Франция. Во всех этих странах есть пласты истории, вещи и произведения, на которых можно тренировать глаз и восприятие. В Австралии — нет ничего, культуры нет, истории почти нет. Там потрясающая природная среда, но удаленность от Европы очень ощущается. Сегодня Австралия плотно ассоциируется с Азией, еще 30-50 лет назад это была европейская страна. Сейчас нет. Вообще-то мне повезло — когда я был маленьким, родители часто переезжали: я много времени провел в Азии, в Южной Корее, Гонконге. Самое большое влияние на меня оказала оказала Япония. Я уловил их чувствительность к вещам, внимание к деталям.
25 проектов, 15 человек Одновременно веду 20-25 проектов, не больше. Команда у меня маленькая, как я считаю, — всего пятнадцать человек. Почти все они живут в Лондоне. Когда-то у меня был офис в Париже, лет семь назад, но я его закрыл — не вижу смысла. В команде нет художников, большая часть — администрация. Бизнес — важная сторона, при плохой организации мало что может реализоваться. Пресс-секретарь, руководитель проекта (у нас очень разные проекты, которые требуют специфических навыков и опыта).
NikeLab x Marc Newson Air VapormОдин архитектор, этого достаточно. Но сейчас мы делаем люксовую яхту — она огромная, прямо настоящий корабль, поэтому пришлось опять нанимать большую команду. Для такого проекта нужны узкие особые специалисты — навигационный инженер, например.
У нас есть молодые дизайнеры, которые помогают мне с чем-то техническим. Их помощь нужна на стадии реализации, сам процесс проектирования — это моя работа. Я люблю проектировать. Мне не нравится руководить проектами, бюрократия меня не вдохновляет. У меня нет идеи быть менеджером дизайнерского предприятия, мне не нужно масштабировать бизнес — я не собираюсь его продавать.
Technocraft Сегодня самое интересное происходит в материалах. Практикующие дизайнеры чувствуют этот постоянный плотный поток новых материалов, которые удовлетворяют самые разные потребности. На каждом проекте я могу поработать с десятком технологий, новых и старых, которых я не пробовал раньше. И сочетать их по собственному разумению. Меня интересуют традиционные ремесла. В них действительно заложен огромный потенциал. Сейчас есть возможность отыскать в любой точке мира традиционный способ делать ту или иную вещь, которую так делают только там. Новизна сегодняшнего дня в разнообразии.
Слава — не проблема Свою славу я не чувствую. Все-таки есть большая разница быть известным дизайнером, кинозвездой или суперизвестным музыкантом. Люди не узнают меня на улице. На дизайнерских вечеринках — да, там меня знают все или почти все. Слава вообще не оказывает никакого влияния на мою жизнь. Я существую в своем замкнутом мире, в герметичном коконе, и вообще мало общаюсь с миром, если честно.
Последнее испытание Для меня как для дизайнера очень важно видеть финальный продукт, который уже вышел на рынок, уже представлен людям, погружен в реальность. Это всегда последнее испытание, доказательство тому, что все, что вы делали, было правильно.
Декантер, спроектированный Марком Ньюсоном, сочетает в себе эргономичность и современную элегантность.Мы работаем с Hennessy около 4 лет. Новый проект — результат нашей коллаборации. Я старался уважать ДНК старой фирмы, которая существует почти 200 лет, обладает богатой историей. Много времени я провел с этим коньяком, стараясь понять суть бренда. Мне правда было очень интересно погрузиться в этот сюжет, попытаться понять его и реализовать в продукте.
