Европейцы дорожат памятниками модернизма, возрождая их к новой жизни. Удачный пример реставрации представили участники бюро B-architecten — реанимировали виллу Нахмана Каплански в пригороде Антверпена. В работе над интерьерами им помогала дизайнер Ольга Перес. Вилла площадью 584 кв. метров продается за 3, 95 млн. евро через агентство Architecten Woning.
По теме: Isokon Building: судьба шедевра британского модернизма
Антверпен и его окрестности богаты архитектурными сокровищами периода становления модернизма. В их числе вилла, построенная в 1936 году архитектором Нахманом Каплански. Уроженец Российской империи, Каплански в 1910-х перебрался в Тель-Авив — тогда еще не столицу Израиля (такого государства в то время не существовало), но уже центр еврейской общины Палестины. А в 1925 году решил начать новую жизнь в Антверпене.
Крупнейший европейский порт, в 1920-е годы Антверпен бурно развивался и претендовал на звание одного из центров передовой архитектуры: здесь расцветал революционный интернациональный стиль, в моде были кубические объемы, ленточное остекление, плоские эксплуатируемые крыши. В городе жили и творили известные художники и архитекторы, герои своего времени. В 1926-м Ле Корбюзье спроектировал знаменитый дом Гийет, в котором реализовал основные принципы современного жилья, — очевидно, что Каплански построил виллу под влиянием своего кумира.
Несколько лет назад здание реанимировало известное антверпенское архитектурное бюро B-architecten. В работе над интерьерами им помогала дизайнер Ольга Перес. Вместе они буквально вдохнули в памятник новую жизнь. «До нас виллу перестраивали дважды, — рассказывает руководитель проекта Дирк Энгелен. — Первый раз в 1950-х, тогда ей добавили третий уровень. Сделано это было вполне органично и деликатно по отношению к исходнику. Чего не скажешь о реконструкции, случившейся в 1960-х. Вторая «пластическая операция» лишила постройку стильного модернистского облика. В частности, пострадало остекление, ленточные окна были заменены обычными. Мы решили, что вернемся к оригиналу: применив современные методы и технологии, возродим дух 1930-х».
Формами и материалами дом связан со стилистикой предвоенных лет. Но его планировка и уровень комфорта абсолютно современны. «Мы вдохновлялись сегодняшними представлениями о прекрасном. В частности, раскрыли пространство. Интегрировали холл в гостиную, в результате чего винтовая бетонная лестница стала доминантой. Интерьер предельно лаконичен, но скульптурные объемы и оригинальные предметы придают ему выразительность. Восстановленное панорамное остекление делает окружающий сад фоном для повседневной жизни хозяев», — говорит Дирк Энгелен.
Здание окружено садом, оригинальный дизайн которого разработал Рене Латинн, один из самых известных бельгийских ландшафтных архитекторов 1930-х. В наши дни его возродили ландшафтники Барт Хаверкамп и Петер Грус. Сад выглядит почти диким и играет важную роль, вступая в диалог с фасадом, а через панорамные окна — и с интерьером.
В саду участники B-architecten возвели новый павильон. «Он на сто процентов современен», — говорит Дирк Энгелен. Выполненная в голом бетоне, без всякой отделки, постройка трактована как место для релакса, занятий йогой и приема гостей. Авторы гордятся своим созданием, называя его маленьким бетонным храмом. Атмосфера в нем и правда напоминает дзен-буддистское святилище.
Выбор материалов концептуален: архитекторы старались использовать те из них, что были популярны в период создания виллы. Яркий пример — терраццо. Смесь мраморной крошки и цемента, этот состав известен еще со времен Древнего Рима, пользовался он любовью и у модернистов. Терраццо определяет облик кухни, из него выполнены пол, огромный остров и частично стены. Высокотехнологичная кухня в традиционном роскошном материале емко воплощает суть проекта. А кроме того, являет собой блестящий пример возрождения ремесленного мастерства в современном дизайне. Для систем хранения использовался орех, полы покрыты травертином — эти отделки были востребованы в 1930-х.
В меблировке отдано предпочтение винтажу и ремейкам культовых моделей. Таким, как шезлонг и стулья Чарльза и Рэй Имз, светильник Арне Якобсена. Есть и современные вещи: например, кресло-качалка Фиена Мюллера и Ханнеса ван Северена, основателей студии Muller van Severen. Модель на каркасе из металлических профилей в прямом смысле слова минималистична (в ней использовано минимальное количество материала) и очень созвучна архитектуре. любовь проектировщиков — Togo, серия бескаркасных диванов и кресел Мишеля Дюкароя. Низкие сиденья со складками как у носорога — бестселлер марки Ligne Roset на протяжении почти 50 лет.
