Фонд поддержки Современного искусства Cosmoscow был основан в 2017 году меценатом и коллекционером Маргаритой Пушкиной. Главная цель инициативы — поддержка молодого искусства в России, создание площадки для международного обмена и коммуникации, содействие начинающим авторам и развитие меценатства. На благотворительном аукционе, предшествующем каждому выпуску, Фонд объявляет «Художника года», который презентует свой проект в рамках ярмарки. Редактор INTERIOR+DESIGN Маргарита Косолапова поговорила с Александрой Гарт, «Художником года 2024», о ее творческом методе, Петербурге и видении будущего.
По теме: Сергей Лимонов: «Суть искусства — его доброта, радикальность, искренность, оголенная нервность»
Настоящее
Я реалист, а реальность мрачна и устрашающа. В этом году тема благотворительного аукциона Cosmoscow — Vertigo: головокружение и потеря ориентиров. Жюри выбрало работу 2021 года, но многие проекты, сделанные в прежние времена, продолжают выглядеть достаточно актуально сейчас. Она о катастрофе, вернее даже, она о мире после катастрофы. Что там происходит, мы уже, наверное, не увидим. Для человека апокалипсис — это исчезновение человечества. Я надеюсь, что после нас что-то будет. И это будет не потоп.
Техника
Каждый проект, каждая работа диктуют определенный медиум. Работа, про которую мы говорим, — это часть проекта «Лес паутины», который был показан в галерее Anna Nova. Я вспоминала, откуда взялась идея использовать рисовую бумагу… Все просто так совпало. Обычно медиум возникает сам, и ты понимаешь, что по-другому, в других материалах это не будет работать. Большинство моих работ — без названия. Наверное, это очень скучно для зрителей, все хотят, чтобы была какая-то история.
Петербург
«Я родился и вырос в балтийских болотах». Я всегда жила в Петербурге и не знаю, насколько это часть меня. Неделю назад директор музея PERMM сказала, что у меня очень пермское искусство и что она считает меня пермской художницей. Кто-то, наоборот, говорит, что оно очень «питерское». Потому что черно-белое, наверное.
Экология
Я не могу сказать, что работаю с экологической повесткой, у меня нет работ-манифестов. Я не говорю о том, что уничтожать природу — это плохо, разбрасывать мусор — плохо. Я это не декларирую. Другое дело, если зрители, посмотрев на лес из металлических столбов, покрытых жидкой резиной, придут к выводу, что леса исчезают, а на их месте вырастают рукотворные деревья из металла. Такая трактовка возможна, но она не единственно верная. Есть моя жизнь, в которой я сортирую мусор, занимаюсь экологическими инициативами, и есть искусство. Мне не близко, когда оно инструментализируется, когда из него делают какой-то механизм трансляции ценностей. Я в чем-то старорежимный художник, который задает вопросы, указывает на что-то, а не иллюстрирует идеи.
Мне не близко, когда искусство инструментализируется, когда из него делают механизм трансляции ценностей
Искусство
Искусство ничего не должно. Я люблю, когда есть свобода интерпретации, я люблю, когда ты можешь понять выставку на своем уровне без чтения текста. Искусство ничего не решает. Изобразительное искусство. Музыка, наверное, больше воздействует на людей.
Я не тешу себя иллюзией того, что искусство может что-то изменить в хорошую сторону. Жизнь вообще бессмысленна. Какой смысл в том, что я делаю, какой смысл в том, что делаете вы, если вы не разрабатываете лекарство от рака, или способы переработки пластика, или не боретесь за мир во всем мире. Просто надо стараться не принести еще больше горя в этот мир, а принести что-то хорошее. В этом смысл.
+.jpg.webp)
