Нью-йоркский дизайнер Стивен Бёркс (Stephen Burks) родился в Чикаго. Хотел стать священником, потом — скульптором, но почему-то начал учиться совершенно другому.
Стивен — первый афроамериканский дизайнер, работающий с такими ведущими европейскими фирмами, как Cappellini, Moroso, Vitra, Dedon.
Свою национальную и расовую принадлежность рассматривает как возможность стать одним из «пионеров подьема» третьего мира в современном дизайне. В своей бруклинской студии Стивен делает эскизы и рисунки — ткани, обивки и плетеные формы для его предметов создают потом руки мастеров из Сенегала, Сьерра-Леоне, Колумбии...
«Во мне намешано много кровей: есть и индейские, и ирландские; но, конечно, самое главное — мои африканские корни. Я привык быть единственным чернокожим на своем курсе и в своей профессии. А в ресторанах ЮАР я был единственным чернокожим клиентом. Все остальные в нем работали и поглядывали на меня с удивлением...
Ездил я туда по делу — некоммерческая компания Aid to Artisans пригласила поработать с тамошними ремесленниками. Этот проект был придуман таким образом, чтобы соединить ремесленное с дизайнерским. В Африке люди создают красивейшие вещи из полной ерунды. Вместе мы сделали плетеные корзины из телефонного провода, лампы из банок кока-колы, вазы из камешков...
В России я хотел бы открыть ресторан под названием «PushPin». Звучит почти как Пушкин. А мне бы хотелось что-нибудь сделать в честь великого русского писателя с африканскими корнями».
Бёркс прослушал курс индустриального дизайна в Институте технологии в Иллинойсе, изучал архитектуру в Колумбийском университете Нью-Йорка. Именно здесь он понял, что его интересует масштаб человека, а не города, и вернулся к дизайну.
«Многие профи, вовлеченные в индустрию дизайна, гадают: когда же Америка разовьет свой собственный, неповторимый промдизайн? Я считаю, что этого может совсем не произойти. В эпоху глобализации важна специализация. Вот итальянцы, например, обожают вкусно есть, сладко спать и просто ловить кайф от красивой жизни. Следовательно, и дизайн их — это одежда, мебель, бытовые вещи.
Милан может снабдить ими целый мир. А Нью-Йорку не нужно становиться вторым Миланом. Американцы — трудоголики и преуспевают в дизайне инструментов для труда. Поэтому именно их компьютерами и пользуются повсюду».