Валентин Лёлльманн Столы и лавки Валентина Лёлльманна (р. 1983) — это органические объекты, напоминающие картины Сальвадора Дали или архитектуру Антонио Гауди. Молодой немецкий дизайнер говорит, что обходит границу между мебелью и искусством.
Валентин рос в творческой семье вместе с четырьмя братьями и сестрами, в 17 лет начав мастерить предметы мебели. После окончания Маастрихтской академии изящных искусств в 2010 году, он обосновался в здании бывшей шляпной мастерской в голландском Маастрихте. В 2015 году была основана StudioValentinLoellmann.
Консоль, Charred Oak, медь. По признанию Валентина, отец научил его «все делать в голове». «Я никогда не рисую. Еще во время учебы понял, что на самом деле я — не концептуальный человек, предпочитаю cразу делать руками — вдохновение полностью исходит из рабочего процесса».
Угловая скамья, Charred Oak, медь. Валентин Лёлльманн получил заслуженное признание на всех ведущих ярмарках коллекционного дизайна в Европе и в Америке, выигрывая премии и получая призы. Творчеством Лёлльманна занимается Мари-Беранжер Госсре (Marie-Bérangère Gosserez), находя его изящным и поэтичным. Ее парижская Galerie Gosserez не первый год работает с перспективным немецким автором.
Три вещи, необходимые каждому дизайнеру: руки, душевное спокойствие, выносливость.
Ступени 2 x 3, Charred Oak, медь.Стол с гладко отшлифованной столешницей стоит на тонких металлических ножках, словно нарисованных в воздухе. «Мне нравится скрывать сложность моих проектов, я создаю мебель, которая выглядит так, как будто она выросла в диком лесу». Он говорит, что на характер его проектов могут повлиять настроение, эмоция или окружение. Материал рассматривает как живой организм.
Ступени 2 x 7, мрамор, медь.Первая коллекция мебели под названием M & Mme была сделана вручную из дерева, усиленного полиэфирной смолой. Теперь он стал работать с бронзой и привлек помощников — команда растет. Но, вместо того, чтобы производить больше предметов Лёлльманн предпочитает ограничивать объем в пользу качества. Сосредоточиться на вещах, которые действительно его интересуют, нащупывая связи между прошлым и настоящим, естественным и искусственным.
