Ричард Мейер (Richard Meier, р. 12.10.1934), Притцкеровский лауреат, возглавлявший Richard Meier & Partners Architects более 50 лет и ушедший с этого поста на волне недавнего скандала, рассказывает о собственном понимании архитектуры, любви к музеям и белому цвету в своих проектах.
По теме: Архитектор Ричард Мейер: разум и функция
Что такое архитектура Архитектура — это работа с пространством. Пространством, где мы движемся, где мы живем, которое мы ощущаем, которое переживаем. Это не обязательно может быть внутреннее пространство, но также и внешнее — открытое, общественное. И мы всю жизнь пытаемся найти этот баланс между публичным и частным, связать эти пространства, сделать их взаимопроникающими. С одной стороны, нужно указать на их различия. А с другой стороны, нужно подчеркнуть тот внешний свет, который освещает природу и окрестности — и сделать это внутри дома. Архитектор должен стараться передать в доме ту же степень естественного освещения, что мы наблюдаем и переживаем в природе.
О бетоне Нерви Мы всегда думаем о том, каким образом вписать нашу работу в существующий контекст. Политический, социальный, исторический — и контекст самого места, то есть физический. Один из самых важных вопросов, который перед нами встает — выбор материала. Нужно прочувствовать, что подойдет именно этому месту. Но иногда даже еще важнее пойти против того, что вы видите вокруг себя. Может быть как раз не нужно подражать среде, а наоборот — расцветить ее новыми красками. Белый бетон, который широко использовался Пьером Луиджи Нерви еще в конце 40-х–начале 50-х для строительства стадионов, долгое время не был в ходу, а мы вспомнили об этом материале при строительстве церкви: нам нужно было передать архитектурными средствами сияющую белизну. И мы обратились к той же самой компании, которая производила белый бетон для Нерви! Мы ничего не изобрели — материал уже существовал, но иногда даже вспомнить о существующей технологии равно инновационному прорыву.
О важности белого цвета Белый цвет проясняет и подчеркивает любую архитектурную идею. Именно этот цвет дает возможность показать разницу между любыми типами поверхностей: плотными и полупрозрачными. Между линеарными элементами и изогнутыми, между открытостью и замкнутостью архитектуры. Все эти вещи легко определяются, если здание — белое. Архитектура, в отличие от природы — то, что построено человеком. И белый становится посредником в этом диалоге между искусственным и естественным.
О любви к музеям Я люблю проектировать музеи — потому что каждый музей уникален: в них отличается все, коллекция, контекст. Это одновременно и общественное пространство, провоцирующее встречи — хоть для удовольствия, хоть для обучения. Музей Гетти (один из моих любимых проектов) в Лос-Анджелесе — отличный пример места, куда люди со всего мира приезжают ради искусства — но также и ради того, чтобы насладиться садами вокруг него. Это то, к чему я стремился всю жизнь — к гармонии самого здания и его окружения.
