Fernando & Humberto Campana: бразильские форварды

Фернандо и Умберто Кампана (Fernando & Humberto Campana) оригинальны в проектах и суждениях. Сумели трущобы, ­рыбацкие сети и пестрые деревенские ковры обратить в высокий ­дизайн. 

О себе они говорят, что обогатили дизайн сугубо бразильскими чертами — «цветом, миксом, творческой неразберихой и торжеством простых решений». Братья родились в Сан-Паулу, Бразилия. Умберто (р. 1953) хотел стать юристом, а его младший брат Фернандо (р.1961) — архитектором до того, как они, в 1983 году, сконцентрировали усилия в области дизайна. «Начинали мы с импровизации из подручных средств, но нищета стимулирует рождение идей, которые меняют мир. Делать эстетские вещи с минимумом затрат — это так интересно! Со временем наш подход стал трендом. Люди в развитых странах ужаснулись, увидев, как много производится вещей и как много их выбрасывается — экология планеты страдает». Старый свет заметил их необычный стиль в 90-х.

Сенсацией стало кресло Favela для молодой итальянской компании Edra. Предмет, словно наспех сколоченный из щепок, рассказывал историю. Он символизировал бедные фавелы — трущобы бразильских мегаполисов. «Мы концентрируем внимание не столько на бедности людей, сколько на том, как они организуют свою жизнь. Бедняки из-за нужды собирают на улицах все — коробки, банки — и приносят это в дом, используя в своей жизни».

Кресло Favela, Edra.

Всемирную известность получило и кресло Vermelha («Красное»): 500 метров спутанных веревок, 50 часов ручного труда. «Мы и представить себе не могли, что оно войдет в серийное производство».

«Его прототип мы сделали еще в 1993-м, — рассказывает  Умберто. — Edra начала производить его в 1998 году. До этого мы продали всего пять штук. А после его успеха, стали знамениты на весь мир». Кресло Vermelha стало иконой дизайна. Оно вошло во многие музейные собрания и, конечно, есть в MoMA (Нью-Йорк) и Центре Помпиду (Париж).  

Братьев вдохновляет процесс превращения старых вещей в совершенно новые объекты, несущих новую функцию и новые смыслы. В их арсенале мягкие игрушки, стальная проволка, картон, сети. «Наши концепты, даже воплощаясь в реальную вещь, все равно остаются концептами, в этом их соль. Так, кресло Corallo для Edra — совсем не для того, чтобы часами смотреть телевизор. Оно очень неудобное. Это кресло для людей, которые больше ценят образы, чем реальные вещи — человек на ­Corallo словно парит в воздухе. Таких немного. Например, мама нас все время спрашивала: «Когда же вы, наконец, сделаете удобную вещь?»

FERNANRDO&HUMBERTO CAMPANA
Родом из Сан-Паулу, Бразилия. Проектируют мебель и аксессуары. Сотрудничали с Edra, Cappellini, Alessi в Италии. Сделали светильники для Lasvit, кожаные кресла для Louis Vuitton и фарфоровую посуду для Bernardaud. С удовольствием берутся за интерьерные проекты и выставки для галерей в Лондоне, Париже и Нью-Йорке, читают лекции о дизайне. Устраивают мастер-классы в Бразилии, США, Швейцарии, Италии, ­Израиле. Считают, что дорогими должны быть идеи, а не материалы.

Кресло Corallo из стальной проволки. Edra.

 

Кресла, выпущенные Edra в начале 2000-х, сделали Campana привлекательными для галеристов Нью-Йорка, Парижа и Лондона. А у себя на родине дали толчок академической карьере и музейным выставкам (первая ретроспектива братьев состоялась в 1998 году в Casa Franca di Brasil, Сан-Паулу). Ими заинтересовались мощные ньюйоркские дилеры, пионеры галерейных продаж дизайна Мюрей Мосс и Барри Фридман (галерея Friedman Benda, Нью-Йорк), позже Лоик Ле Гайар и Жюльен Ломбрай (Сarpenters Workshop Gallery) включили Кампана в свой шорт-лист, вместе с такими беспроигрышными авторами, как Studio Job, Маартен Баас, Себастьян Бражкович. А значит, вместо бедного картона и щепок, материалами Кампана стали благородные бронза, латунь, золото, тонкая телячья кожа и вышивка, фарфор и рыбья чешуя. Cредний аукционный эстимейт их вещей находится на отметке 30-60 000 долларов.  

Буфет Suchi. 2011. Латунь. 8 экз.+4 авторских. 70х200х70 cм.

Из коллекции «Бразильское барокко». Galleria O, Рим.

Кресло Racket Tennis 2. Из коллекции Racket. 2013. Сиденье и спика из нейлона и бамбука. 8 экз.+4 авторских. Friedman Benda gallery, Нью-Йорк.

Диван Pirarucu, 2014. Рыбья чешуя, бамбук. Friedman Benda gallery, Нью-Йорк.

Кофейный столик Ofidia, 2015. Бронза. 43 x 40 x 40 см. Friedman Benda gallery, Нью-Йорк.

Для французской мануфактуры Bernardaud братья Кампана в 2008-м создали фарфоровую скульптуру Nazareth, сравнивая свою работу с ювелирным искусством. А тремя годами позже Bernardaud выпустила Euro Tropiques — тарелки с модными психоделическими принтами. Тогда же империя люкса Louis Vuitton взяла Campana на свою орбиту, включив в отборный пул авторов коллекции Objets Nomades.

Тарелка из колл. Euro Tropiques, Bernardaud. 2011. Фарфор.

Шкаф Maracatu, Louis Vuitton. 2012. Обрезки кожи.

Бразильские форварды стали главными героями коллекции для современных путешественников 2012 года. С Objets Nomades Louis Vuitton вернулся, после десятилетнего перерыва, в индустрию мебели и предметов интерьера, с успехом показав лимитированные серии Objets Nomades на выставке Design/Miami в декабре 2012 года. Campana создали шкаф-гнездо из цветной телячей кожи — кожаных обрезков из мастерских Louis Vuitton в Асньере. Потом, в рамках той же коллекции, появились подвешенные к потолку на латунных крючках кресла-коконы, преобразившие залы миланского Palazzo Bocconi во время феерической выставки в апреле 2015 года. 

Кресло Cocoon. Louis Vuitton. 2015. Красная телячья кожа. 3D-принтинг. Экспонат выставки Objets Nomades в Милане, Palazzo Bocconi.

В 2015 году Кампана придумали коллекцию Cangaço («кангасу» — кочевые бандиты), скрестив кресла и козетки с орнаментами дикого и самого криминального района доколумбовой Америки. Параллельно они стали осваивать новый для себя материал — стекло, увлекшись мастерством чешских стеклодувов компании Lasvit.

 

«К счастью, Бразилия очень молода, ей только 500 лет,  и у нас нет тех традиций, которыми «отягощена» Европа. Европейские дизайнеры имеют за спиной великое прошлое. Они могут заново интерпретировать классические формы мебели, могут цитировать все стили — от ренессанса до модернизма. Мы, бразильцы, свободны как дети, поскольку никогда не жили в этой культуре. Наш дизайн — лишь плод нашего воображения».