Марк Ньюсон остается футуристичным и самым дорогим дизайнером (немного маргиналом, потому что австралиец, немного загадочным, потому что слишком финансово успешен). Однако во внутренней архитектуре его дома — ничего экстремального.
Когда Марк Ньюсон наконец-то устроился в Лондоне на обустройство семейного жилья он потратил примерно полтора года. У них с женой, британским модельером Шарлоттой Стокдейл, родилась дочь, он сразу стал искать что-то просторное. Нашел в районе Клеркенвел. «Я доволен: не знаю места лучше, по крайней мере в Лондоне». Ньюсонам достался второй этаж в эдвардианском здании начала ХХ века. Здесь располагалось хранилище, где сортировали почту, — из него вышел бы отличный лофт. «Вот чего мы точно не хотели, так это лофта! Они такие большие и холодные. Мы не коллекционеры искусства, поэтому равнодушны к шику нью-йоркских галерей, и пустые белые стены нам не нужны. Когда я зашел сюда в первый раз, тут же вспомнил фильм Хичкока «На север через северо-запад» и снятый в нем фантастический дом: большое пространство в духе Райта, с сильным привкусом шале. Захотелось сделать нечто подобное».
«Это место для жизни, а не инсталляция. Никаких уступок по части комфорта».
Что ж, дизайнер с даром и вкусом Ньюсона может позволить себе даже шале. Здесь есть стена, напоминающая скалу. «Для нее пришлось везти камни из Канады, из провинции Новая Шотландия. Месяцами я прочесывал Интернет в поисках поставщика. А люстру в тирольском стиле — металлический круг с оленьими рогами — купили на одном австрийском аукционе. Отлично подошла скамейка-корова, сделанная немкой Джулией Ломан в 2005 году». Несколько лет Ньюсон прожил с родителями в Японии, до сих пор это его любимая страна. Из нее он вынес любовь к простоте, пустоте и ясной форме. Чистые поверхности в его доме обогащены натуральными материалами: камнем, деревом, кожей...
Каждый, кто заходит в зал-библиотеку, испытывает шок. Стены обиты дубовыми панелями; их поставила компания, которая специализируется на антикварных деталях из замков и особняков. На полу — шкура зебры. Эту комнату оформляла жена Ньюсона Шарлотта Стокдейл — дочь английского баронета сэра Томаса Стокдейла (кстати, шкура зебры — их фамильная реликвия). «Шарлотта любит книги, — говорит Марк. — Я не рос в доме с библиотекой, а она росла». В одну из панелей вмонтирована кнопка: с ее помощью выезжает гигантская плазма. Вот это уже в стиле Ньюсона.
Ремесленная выделка — важная для Марка тема. «Где бы я ни увидел материал, обработанный прекрасным ремесленником, я потянусь к нему». Уровень его запросов стал одной из причин, по которой переделка помещения превратилась в настоящий кошмар — пока не нашли стоящих мастеров. Стены покрыты многослойной штукатуркой ручной работы. Пол и стены в ванной, мойка и рабочая поверхность в кухне — все из мрамора, привезенного из итальянской Каррары. Марк работал с фабрикой, у которой там собственный карьер. «Парни делают абсолютно уникальные вещи!»
«Мой стиль вырос из 1960–1970-х, с их оптимизмом, верой в будущее и в технологии». За многолетнюю карьеру Ньюсон напроектировал мебели достаточно, чтобы обставить собственный дом целиком и полностью. Повсюду светильники Diode (они выставлялись на аукционы с эстимейтом 30–50 тыс. ф. ст.). В гостиной — его кресла Macarta (40–60 тыс. ф. ст.), буд-то сложенные из единого листа, без подлокотников. Нет в доме Ньюсонов разве что легендарной кушетки Lockheel Lounge Chair — самого дорогого произведения современного дизайна.
Марк Ньюсон с женой, Шарлоттой Стокдейл.Ньюсон чувствителен к цвету. Обожает светло–зеленый. Однажды в научном журнале он вычитал, что это цвет вселенной. Потом гипотезу опровергли, но пиетет к оттенку дизайнер сохранил. Выкрасил в бледно-зеленый свой винтажный Aston Martin DB 4. В этом же тоне решены и фасады кухни. У диванов Йозефа Франка в гостиной на обивке тоже зеленый принт — только поярче. «Сначала предполагалось, что оттенков зеленого в доме будет гораздо больше. Однако Шарлотта запротестовала».
