Медиакомната. На стене шелкографии Э. Уорхола. Знатоки опознают в числе прочих адвоката Л. Брандейса из «10 портретов евреев ХХ века», фотографа Р. Мэпплторпа и жену бывшего шаха Ирана — Фару Дибу Пехлеви.Девелопера Эби Розена причисляют к главным коллекционерам Америки. В его доме на Манхэттене — собрание, которое стоит миллионы. Работы Эби Розен выбирал словно по списку «Самые дорогие художники». Возможно, так оно и было.
По теме: Квартира на авеню Монтень
Число коллекционеров, готовых заплатить более миллиона долларов за произведение искусства, за десять лет выросло в шесть раз. Кто живет с сотнями шедевров? Каков их вкус? По мнению многих аналитиков, в шорт-лист входит наш соотечественник Роман Абрамович, трейдер-миллиардер Стивен А. Коэн. Не отстает первый пакистанский миллиардер Миан Мухаммед Манша и самый богатый человек в мире мексиканец Карлос Слим. В списке — нью-йоркский банкир Леон Блэк с женой Дэброй, чета калифорнийских филантропов Эдит Л. и Эли Броад, главы французских империй люкса Бернар Арно и Франсуа Пино. Среди активных знатоков прекрасного называют ювелира Лоранса Граффа, шейха Сауд бен Мухаммед бен Али-аль-Тани и потомственного коллекционера Филипа Ниархоса, сына магната-судовладельца по прозвищу «Золотой грек» Ставроса Спироса Ниархоса. Вершина частных коллекций — уникальное собрание семьи Вильденштейн стоимостью свыше 10 млрд долларов с безупречным выбором шедевров: Караваджо, Ван Гог, Сезанн, Рембрандт, Рубенс...
В спальне центральное место отведено «Сидящей женщина» П. Пикассо. На мольберте Set of Ten Drawings, Ж.-М. Баскиа, 1985. В мебели — микс времен: кресла Ж. Ройера, консоли из позолоченной стали и травертина, венецианские зеркала XIX в.Собиратели все чаще строят музеи. Они даже получили свое название — «эгозеи». Например, из 2500 работ знаменитой коллекции Франсуа Пино 200 выставлены в его Палаццо Грасси. Там можно увидеть Ротко, Фонтану и, конечно Дэмиена Хёрста и Джеффа Кунса — самых дорогих художников современности к раскрутке которых приложил руку неутомимый арт-дилер Чарльз Саатчи. Сам Саатчи решил преподнести свою легендарную галерею в дар государству. Другие готовы последовать его примеру.
Кабинет. Слева: живопись Р. Принса «С де Кунингом», 2007. Справа: «Роршах», 1984, Э. Уорхол.При всем богатстве возможностей покупателя и огромного числа художников рацион состоятельного артлавера ограничен. По обе стороны Атлантики один и тот же набор имен. Один подход. Залы богатого коллекционера напоминают выставку топ-лотов.
На одной из стен холла — портреты В. Росс Э. Уорхола из серии Ladies & Gentlemen. В глубине — столовая с оригинальной люстрой, оставшейся в доме с 1920-х гг. Вокруг стола стулья дизайна М. Ньюсона.Об Эби Розене, главе холдинга RFR нью-йоркская пресса пишет так: «С таким собранием Уорхола, с такими друзьями, как Джефф Кунс, и собственностью, как небоскреб Ливер-хаус, этот человек сделал все, чтобы поженить арт с недвижимостью». Сегодня только на Манхэттене он контролирует 700 тыс. кв. м офисных площадей. А еще кондоминиумы, отели, апартаменты в Лас-Вегасе, Палм-Бич, Майами...
На столике из болгарского известняка У.Т. Джорджиса — «Тролли» Дж. Кунса (1986), на стене справа — женский портрет Northview, Л. Юскавадж (2008). Рядом скульптура К. Ольденбурга Mannikin with one leg (1961).Розен увлечен искусством. И с помощью опытных консультантов неплохо на нем зарабатывает. Вот, например, проект «Коллекция Ливер-хауса». Куратор — Ричард Д. Маршалл, ранее возглавлявший отдел современного искусства в музее Whitney. Специально по его заказу художники создают работы, которые потом выставляются в лобби офисного здания на Парк-авеню, принадлежащего Розену. «Выставки повышают стоимость недвижимости», — отвечает он. Современным искусством заполнен и семейный дом Розена. Семья — это жена Саманта Бродман, психиатр и светская львица, фото которой с удовольствием публикует дамский глянец, и двое детей, Бейкер и Вивиан.
Под оригинальной лестницей, сохранившейся с 1920-х гг., — скульптура Э. Уорхола из коробок от супа Campbell's. В классическом интерьере здесь стояла бы статуя или колонна.В интерьере — работы Пикассо, Фрэнсиса Бэкона, Виллема де Кунинга, Дэмиена Хёрста, Джеффа Кунса, Эда Руша, Жан-Мишеля Баскиа, Ричарда Принса. И конечно же обожаемый Уорхол, в том числе и малоизвестные работы. Портреты Уорхола, выполненные в технике шелкографии, по мнению хозяев, очень интерьерны. Они не оказывают такого психологического давления, как это часто бывает с крупными фото- и живописными изображениями людей. А лишь вызывают восторг и радость, создают праздник. С Уорхолом комфортно.
Медиакомната с шелкографиями Э. Уорхола. Диван Holland & Sherry, итальянские кожаные кресла 1970-х, стол для игры в пул марки Brunswick, диз.
Д. Дески. 1940. Столик из крашеного лавового камня со стальным основанием, ковер Swirl, диз. П. Смит, The Rug Company,
Девелопер поселился в шестиэтажном здании 1892 года, реконструированном в 1920-х. Для оформления интерьера был приглашен архитектор Уильям Т. Джорджис. Заслуга Джорджиса в том, что пространство, имевшее все шансы превратиться в музей, он сделал живым. Ирония, провокативность, шик сочетаются с семейным комфортом. В предметах мебели — микс стилей и эпох: от венецианских зеркал XIX века до стульев дизайнера Марка Ньюсона, от скандинавской строгости Поула Кьерхолма до изысканности французского ар деко.
В холле гостей встречают дорогие работы: «Корова», Ж.-М. Баскиа, 1982; «Сидящая фигура», Ф. Бэкон, 1979; скульптура Trust, Д. Хёрст, 2003. А также кушетка датского дизайнера П. Кьерхолма.
Баскиа. Сын иммигрантов, Баскиа (1960–1988) родился в Бруклине. Не имел художественного образования и даже не доучился в школе. С 15 лет бродяжничал. В конце 1970-х начал создавать граффити, подписывая их Samo. В начале 1980-х его работы заинтересовали арт-дилеров, и прежде всего Ларри Гагосяна. Баскиа вошел в моду, в 23 года став миллионером. Его картины, которые критики относят к неоэкспрессионизму, продавались по 50 тыс. долл, когда на них еще не высохла краска. Брутальные, небрежные, похожие на карикатуры или детские страшилки. Любимый образ — темнокожие джазисты. Баскиа дружил с Э. Уорхолом. Умер в 27 лет от передозировки.
Бэкон. Одни считают его крупнейшим британским мастером со времен Тернера. Другие — фигурой, сопоставимой с Пикассо. Вместе с Люсьеном Фрейдом, Франком Ауэрбахом, Леоном Коссоффом Бэкон (1909–1992) заложил то, что впоследствии получило название «лондонской школы». Признание к самоучке пришло в 1945 г. когда в Lefevre Gallery появился его Three Studies for Figures at the Base of a Crucifixion. На полотнах Бэкона — скрученные в штопор фигуры, освежеванные туши, брызги крови, искаженные, как в кривых зеркалах лица.
Терраса. Cтол из чугуна и алюминия, Richard Schultz. Cтулья, Vitra. Скульптура «Дафна», Б. Хант, бронза, 1979.
Холл. Стеклянная консоль и обитое алым бархатом зеркало с бронзовым декором — диз. У.Т. Джорджиса. Настольная лампа Charles, куплена в Париже.
Mountain Nurse, Р. Принс.
Над китайским столиком из эмали и меди работы Э. Уорхола «Серп и молот» (1976/77) «Красный Ленин» (1986) и «Кресты» А. Нолла (1981).
Люстра из винтажного люсита и хрома, диз. У.Т. Джорджис. За ней работа Д. Хёрста Pink for Boys and Blue for Girls. 2004.
