Так выглядит «северный фасад». Рукотворный холм выполняет функцию теплоизоляции. Он сооружен из земли, извлеченной на нулевом цикле строительства. Проект называется Dutch Mountain — «Голландская гора»: в стране равнин даже такой холм называют горой.Голландское бюро Denieuwegeneratie Architecten («Новое поколение») — авторы самого странного частного дома, сооруженного рядом с Амстердамом. О проекте — Томас Дибен, специально для «ИНТЕРЬЕР+ДИЗАЙН».
«В свое время модернизм был обращен к проблемам общества, — рассказывает Томас Дибен, один из соавторов проекта. — Архитекторы создавали окружение, основанное на теории и расчетах. Но сегодня идея стабильного, сбалансированного и как следствие управляемого мира — утопия. Природа постоянно изменяется, развивается и приспосабливается к новым условиям. Человек не выжил бы, если бы экосистема не восстанавливала баланс. Так же должен действовать и архитектор. Хватит мыслить схемами. Пора создавать дизайн и архитектуру, способные к эволюции, проектировать гибкий, изменяемый, экодружественный город.
Столовая. Daimler-Benz V12 был подвергнут своеобразной форме утилизации: превращен в стеллаж. Рядом люстра из фарфоровых кофейников, молочников и чайников.Проект под Амстердамом воплощает нашу программу. Участок находится на границе заповедника, поэтому согласование было нелегким: надо было убедить власти, что здание — элемент ландшафта. Для этого мы встроили его в искусственный холм, созвучный окружению: с XVIII века здесь остались насыпи, с которых жители обозревали защитные дамбы. Дом на 200 процентов экологичен: не выделяет CO, оснащен системой рециркуляции воды и производит больше энергии, чем потребляет. Излишки будут использованы для электромобиля, который собирается приобрести хозяин. Ядро планировки — опен спейс 12 x 19 м.
На стене, выкрашенной в красивый синий оттенок, называемый голландским, — работа Х. Керстенса. Он прославился фотографиями своей дочери Паулы в стилистике старых мастеров. 
Культовый стул А. Якобсена в чехле из технического войлока, ступеньки из скейтбордов, стальная балка в роли перилл... «Мы, голландцы, всегда были склонны манипулировать реальностью», — констатирует Т. Дибен.«Дом на 200 процентов экологичен. Производит больше энергии, чем потребляет».
Если, скажем, хозяева родят еще одного ребенка, они смогут сделать дополнительную комнату. Если решат уехать, новые владельцы переоборудуют постройку хоть в ресторан, хоть в ферму. Наша постройка легко приспосабливается к новым ситуациям! Вообще, в нашем понимании дом — оболочка для жизни, средство самоидентификации того, кто в нем живет. Человек должен окружать себя созвучными вещами, а дом — позволять ему это. Если архитектура доминирует над тем, что внутри — будь то люди или мебель, — мы получаем дом ужасов, достойный Хичкока. Такого нельзя допустить».
«Мы любим чистые, честные материалы, — подчеркивает автор проекта. — Бетон без отделки, открытое дерево, сталь со сварочными швами, гофрированный алюминий — вместе они дают ощущение покоя, тепла и безопасности, которое очень облагораживает атмосферу в доме. Причем важны не только материалы сами по себе, но и их сочетания. Хорошо, когда видно, как устроен, сконструирован дом, как соединены его элементы. Великим мастером такой честности был датский автор 1960-х, притцкеровский лауреат Йорн Утзон (самая известная работа — оперный театр в Сиднее, 1973). Если вы посмотрите внимательно, то увидите: в нашем доме есть кое-что от его церкви в Багсверде».
«В этом проекте много вещей, которым дана вторая жизнь. Например, старый автомобиль превращен в стеллаж. Идея принадлежит главе семьи. Поскольку дом с самого начала задумывался как «зеленый», его владелец не мог разъезжать на отравляющем природу транспортном средстве. А чтобы больше никто и никогда не сел за руль этого монстра, он обратился к местным ребятам, которые занимаются автомобильным тюнингом. Механик легко переоборудовал его в надежную устойчивую конструкцию для хранения. Он был в восторге от затеи».
Гостевой сан-узел. На полу — дерево и покрытие из пробки, стена в зоне лестницы отделана фанерой. Стальные трубы коммуникаций оставлены открытыми — авторы ратуют за честность архитектуры.«С тех пор как Марсель Дюшан в 1917-м выставил писсуар как арт-объект под названием «Фонтан», взаимоотношения предметного мира и искусства сильно изменились. Принципиальных различий между ними больше нет. Дизайнеры все чаще выставляются в музеях. Я считаю, что, если автор затрагивает чьи-то эмоции, его творение можно считать искусством. Например, то, как Мартен ван Северен спроектировал и соединил детали своего стула, очень волнует меня как архитектора: я хотел бы видеть такой стул в музее. Я убежден, что предмет мебели может подняться до уровня Возвышенного, Великого. Возможно, дизайн Мартена Бааса именно таков: он напоминает полотна Фрэнсиса Бэкона».
Антикварные шкафы установлены неожиданным образом. Они не решают проблему хранения вещей: для этого в подвальном этаже оборудованы специальные объемы.
Обстановка ванной комнаты собрана на блошиных рынках Голландии. «Одна моя израильская коллега как-то сказала: всё, что делаете вы, голландцы, напоминает ваш ландшафт — чистый, четкий, абстрактный. Мне же кажется, мы всегда были склонны манипулировать реальностью — например отвоевывая сушу у воды, но также и в искусстве, и архитектуре. Можно вспомнить искаженный мир Ван Гога, абстракции Мондриана, ранний модернизм Хендрика Петрюса Берлаге 1900-х, архитектурное движение SuperDutch конца XX века... Еще все отмечают у нас особое чувство юмора: жесткое, безжалостное. Таков и дизайн; яркие примеры — концептуальные работы 1990-х. Буквальная трансляция концепта приводит к неэстетичным, но функциональным решениям. Одни называют это юмором, другие — цинизмом».
Хозяева дома Лукас и Санне. Он — владелец рекламного агентства, она — участник бюро Denieuwegeneratie Architecten.
