Ренцо Пьяно: пять мыслей о площадях, концертах и работе мозга

Притцкеровский лауреат Ренцо Пьяно (р. 14. 09. 1937)  — самый жизнелюбивый и увлеченный наукой архитектор, рассказывает о влиянии искусства на формирование нейронных связей, о срастании площадей и зданий, и советует всем ходить на концерты.  

По теме: Ренцо Пьяно: 50 лет практики

О музеях Когда мы с Ричардом Роджерсом были юными, то хотели вывернуть мир наизнанку. Тогда, в начале 70-х, нужно было сделать музей, похожий на фабрику, чтобы он перестал быть местом для элиты и профессионалов в области искусства. Нужно было использовать архитектурные приемы индустриальной культуры так, чтобы каждый, увидев эту постройку, мог сказать: ну, мы попали на завод. И это было гораздо лучше, чем музей в традиционном смысле, поскольку  классический его образец больше похож на памятник. Нужно было сломать этот образ, как разбивают каменную глыбу. С тех пор мне много приходится работать над музеями — и, кажется,  удалось внести вклад в изменение старой концепции.

Музей американского искусства Whitney, Нью-Йорк

Об искусстве Произведение искусства творит чудеса. Потому что любой человек, неважно какой у него бэкграунд, при встрече с искусством становится более образованным. Зритель начинает думать иначе, красота зажигает в его глазах огонь. Более того — искусство продлевает жизнь. Чем больше ходите в музеи, тем дольше вы живете! 

О прозрачности Сейчас технологи позволяют строить невероятно высокие и тонкие здания, состоящие практически из стали и стекла. За счет того, что остекление сплошное, хорошо видны все стороны улицы. Возникает ощущение, что ты находишься как бы не вполне внутри здания. Вот с этим трюком, когда внешнее пространство почти не отделяется от внутреннего, мне интересно работать. Первые этажи зданий уже почти неотличимы от внутреннего двора или площади, одно становится продолжение другого. 

Дворец правосудия в Париже

Я бы хотел, чтобы основной моей работой было проектирование музеев, больниц, концертных залов. Чем их больше и чем они лучше, тем выше качество жизни в городе.

Создавать площади напротив каждого общественного здания — библиотеки, театра, концертного зала, — отличная идея. Люди будут назначать там встречи, а после, возможно, им придет в голову мысль туда зайти, даже если они и не собирались этого делать. Это такая ловушка в хорошем смысле слова, «секретный сад». Любое место, где люди собираются вместе, должно быть спроектировано так, чтоб туда хотелось чаще приходить. 

Культурный центр Centro Botín в Сантандере, Испания

О концертах  Знаете, что хорошо в концертах? Вы слушаете музыку. И вы делаете это в зале, где тем же самым наслаждается еще тысяча людей. Вы  одновременно испытываете одни и те же эмоции. Вы разделяляете одни и те же ценности. Этот процесс чрезвычайно важен для объединения людей. А объединение людей — самая незаметная, но значимая часть работы архитектора. 

Мои друзья музыканты жалуются, что их искусство, звуки, исчезают после исполнения — и возможно, другого исполнения музыки уже не будет. Я же верю, что любой вид искусства живет очень долгое время. Есть музыкальные записи, они могут храниться и воспроизводиться бесконечное количество раз, в любом месте. Посмотрите на электронные библиотеки и хранилища, такой возможности услышать практически любую музыку прямо из дома никогда не было. Да, архитекторы, возможно, в выгодном положении: наше искусство видимо и осязаемо. Но вряд ли каждый человек может добраться до всех архитектурных шедевров и увидеть их вживую.  

Я верю, что любое произведение искусства — самое долговечное, что может существовать на земле. В виде объекта или в виде впечатления, которое трансформируется в другие действия, мысли, желания. 

Аудиториум в Парке Музыки, Рим

О строении мозга и власти  Я проектировал здание для Колумбийского университета (Columbia University for the Mind Brain Behavior Initiative). Там работают ученые, в том числе и лауреаты Нобелевской премии: Ричард Аксель и Эрик Кандел, теперь они мои друзья. Было удивительно интересно с ними общаться: оказалось, они очень чувствительны к тому, в какой среде находятся. Может быть даже больше, поскольку понимают, как мозг реагирует на все вокруг. Так вот Кандел выяснил, что под действием обучения изменяются даже простейшие формы поведения. Что обучение и память — это изменения связей между нейронами. Что обучение приводит к физиологическому изменению нервной системы. К примеру, у скрипачей и виолончелистов область коры, отвечающая за пальцы левой руки, которыми они зажимают струны, в два раза больше, чем в мозге немузыканта. У тех, кто играет на струнных с детства, эта область развита лучше, чем у тех, кто начал играть в подростковом возрасте и позже: в детстве наш мозг более пластичен. Кстати, область, отвечающая за пальцы правой руки, так не развивается, ведь они выполняют более простую работу, держат смычок. В общем, научно подтверждено, повторение — мать учения, поскольку оно необходимо для долговременной памяти.

Есть различные виды власти и силы: физическая власть, власть денег, сила сопротивления, а есть сила знания и мозга. Хочется верить, что наш мозг способен побеждать время. По крайней мере я надеюсь, что мозг позволит мне оставаться активным до последнего дня. 

Проект реконструкции бывшей электростанции ГЭС-2. Renzo Piano Building Workshop (RPBW). 2015.